Не шалю, никого не трогаю, починяю примус, и ещё считаю своим долгом предупредить, что кот - древнее и неприкосновенное животное
Пишет Гость:
24.10.2011 в 15:24
Я сомневаюсь, что заказчик хотел именно этого...
Но в любом случае, я уже говорила: вы РЕАЛЬНО НАРВАЛИСЬ.))
800+ слов, PG, йумар, Старк, Коулсон, Бартон, Романова, Фьюри, капище Локи.
Очередной шедевр литературы ужасов в бюрократическом жанре, который Тони Старк снова выдавал за отчёт о проделанной работе, вызывал в агенте Коулсоне смешанные чувства. С одной стороны, ему хотелось рвать (отчёт) и метать (что-нибудь тяжёлое, желательно — в Старка). С другой — его не покидала мысль, что явить себя пред светлый взор единственного глаза директора Фьюри, не имея в наличии переработанного в удобоваримый вид доклада о состоянии дел Старка, было сродни красивому, замысловатому самоубийству, причём сама перспектива суицида его в контексте скорее веселила. С третьей…
С третьей — надо было что-то написать Старку в ответ. Резолюцию. Отзыв на предоставленные, кхм, данные. Ответные директивы по дальнейшей работе.
Свиток с проклятиями до седьмого колена, наконец.
Но, когда агент Коулсон открывал отчёт, начинавшийся фразой: «В комнате царил полумрак…», ему становилось так противоречиво грустно, плохо, яростно, истерически смешно и безнадёжно тоскливо одновременно, что все ресурсы организма уходили на дыхательную гимнастику и попытки найти успокоительное. Писать что-то в ответ у него не было ни душевных, ни физических сил.
Видимо, его состояние рассудка как-то заметно отразилось в его взгляде, когда стремительный, как жужелица, Бартон просунул голову в кабинет Фила и беззаботно поинтересовался, изволит ли начальство откушать лишнего какао. Бартон осёкся на середине фразы, зашёл в кабинет полностью и закрыл за собой дверь.
— Что случилось? — поинтересовался он.
— Я могу зачитать с выражением, — бесстрастно отозвался Коулсон, кивая на отчёт.
Бартон глянул на обложку, оценил ситуацию и резюмировал:
— Позову Наташу и принесу кофе.
— Без сахара, — практически простонал вслед спине Клинта Коулсон.
По крайней мере, страдать он будет не в одиночестве.
Лучше всех на отчёт прореагировала агент Романова. Прихлёбывавшая свой ристретто элитная убийца холодно разложила писанину Старка по фактам, нашла там речевые и стилистические ошибки и предложила Коулсону вернуть «отчёт» отправителю — с пометками красными чернилами и оценкой «неуд.» в конце. На это Коулсон напомнил, что «Старк Индастриз» финансируют часть проектов «Щита», поэтому за рамки протокола выходить не рекомендуется. Бартон, который на тот момент уже минут десять, как неконтролируемо гыгыкал над строчкой «...замеряя показатели напряжения в сети, я затылком почуял дыхание рока, но это была всего лишь Пеппер», тут же встрепенулся и попросил освежить в памяти собственно протокол.
— Мы не можем возвращать ему материал без веской причины, — устало напомнил Коулсон. — Директор Фьюри дал понять, что расценит такое, как неоправданное задерживание данных…
— Но ответить мы ему можем? — опробовал почву Клинт.
— Можем, — хором отозвались Коулсон и Романова.
— На фирменной бумажке отдела внедрения? — продолжал Клинт.
— Теоретически — да, носитель в протоколе не оговорен, — неуверенно согласился Коулсон.
— Фирменными чернилами отдела связей с общественностью?..
Коулсона всегда несколько пугало просветлённое выражение лица Клинта. Как правило, оно обозначало, что у лучника появилась какая-нибудь «гениальная» идея. В такие моменты Фил всегда начинал подозревать, что у Бартона где-нибудь в личном отсеке припрятано капище Локи.
Тони Старк, зевая, расписался в получении заказного письма и захлопнул дверь перед лицом «курьера». Посыльные «Щита» были настолько суровы, что отказывались давать документы под расписку Пеппер, так что приходилось встречать каждого лично. Тони вскрыл пакет, вытряхнул из него аккуратный, надписанный ровным почерком агента Коулсона конверт и, уже предвкушая развлечение, потянулся за ножом для бумаг. То, что Коулсон каждый раз умудрялся ему вежливо отвечать, перечисляя директивы и не пытаясь переходить на личности, было для Тони краше любого аттракциона. За каждой строкой явственно слышался зубовный скрежет. Читать такое было сущим удовольствием.
Тони вскрыл конверт, развернул заверенную печатью бумагу и начал читать.
Что-то заискрило в его разуме где-то на третьем абзаце. Потому что Коулсон так писать не мог. Тони глянул в конец письма — подпись и печать были на месте. Тони глянул в третий абзац. Строка: «Так что следующим вашим квестом, о, юный падаван, явно будет поиск отмазки для Фьюри по поводу той расхреначенной закусочной» никуда не делась.
Дальше было только хуже.
Неизвестно, какие вещества употреблял Коулсон, но в течение последующих двух листов официального письма он бурно одобрял стилистику написания отчёта («Жжоте, Старк, напалмом, не наглядеться, всем отделом угораем…»), выражал восхищение работой Тони («…а уж какой кайф делать ставки, убьётесь вы в этот раз или нет…») и рассчитывал на дальнейшее сотрудничество (« …и да пребудет с вами Сила!»). Истерика Старка усугубилась, когда он, вернувшись с кухни со стаканом виски и решив перечитать письмо, чтобы убедиться в его реальности, застал на журнальном столике плавно распадавшийся лист бумаги, с которого уже испарились все чернила, кроме подписи и последней строчки.
Она гласила: «Всем чмоки в этом чате!»
— Стоп, Коулсон, вы что, хотите сказать, что это чистой воды совпадение?
— Так точно, сэр.
— То есть, вы случайно написали ответ на отчёт Старка симпатическими чернилами на прототипе самоуничтожающейся от контакта с кислородом бумаги?
— Всё бывает, сэр.
— Вы в курсе, что Старк после этого посещал психолога?
— Сочувствую, сэр. Не знал, что он такой впечатлительный, сэр.
— Коулсон, ну мне-то можете сказать: идея Бартона, да?
— Не понимаю, о чём вы, сэр.
— Ну хоть что-то вы в своё оправдание сказать можете?!..
— Я никому не скажу, что вы тоже принимали в этом участие, сэр.
— Умеете вы уесть, Коулсон.
— Умею, сэр.
— Ладно, Фил, отомри. Напишешь в объяснительной, что Локи попутал. А Бартону с Романовой объяви мою личную благодарность. Под грифом секретности с ограниченным допуском, разумеется.
URL комментарияНо в любом случае, я уже говорила: вы РЕАЛЬНО НАРВАЛИСЬ.))
800+ слов, PG, йумар, Старк, Коулсон, Бартон, Романова, Фьюри, капище Локи.
Очередной шедевр литературы ужасов в бюрократическом жанре, который Тони Старк снова выдавал за отчёт о проделанной работе, вызывал в агенте Коулсоне смешанные чувства. С одной стороны, ему хотелось рвать (отчёт) и метать (что-нибудь тяжёлое, желательно — в Старка). С другой — его не покидала мысль, что явить себя пред светлый взор единственного глаза директора Фьюри, не имея в наличии переработанного в удобоваримый вид доклада о состоянии дел Старка, было сродни красивому, замысловатому самоубийству, причём сама перспектива суицида его в контексте скорее веселила. С третьей…
С третьей — надо было что-то написать Старку в ответ. Резолюцию. Отзыв на предоставленные, кхм, данные. Ответные директивы по дальнейшей работе.
Свиток с проклятиями до седьмого колена, наконец.
Но, когда агент Коулсон открывал отчёт, начинавшийся фразой: «В комнате царил полумрак…», ему становилось так противоречиво грустно, плохо, яростно, истерически смешно и безнадёжно тоскливо одновременно, что все ресурсы организма уходили на дыхательную гимнастику и попытки найти успокоительное. Писать что-то в ответ у него не было ни душевных, ни физических сил.
Видимо, его состояние рассудка как-то заметно отразилось в его взгляде, когда стремительный, как жужелица, Бартон просунул голову в кабинет Фила и беззаботно поинтересовался, изволит ли начальство откушать лишнего какао. Бартон осёкся на середине фразы, зашёл в кабинет полностью и закрыл за собой дверь.
— Что случилось? — поинтересовался он.
— Я могу зачитать с выражением, — бесстрастно отозвался Коулсон, кивая на отчёт.
Бартон глянул на обложку, оценил ситуацию и резюмировал:
— Позову Наташу и принесу кофе.
— Без сахара, — практически простонал вслед спине Клинта Коулсон.
По крайней мере, страдать он будет не в одиночестве.
Лучше всех на отчёт прореагировала агент Романова. Прихлёбывавшая свой ристретто элитная убийца холодно разложила писанину Старка по фактам, нашла там речевые и стилистические ошибки и предложила Коулсону вернуть «отчёт» отправителю — с пометками красными чернилами и оценкой «неуд.» в конце. На это Коулсон напомнил, что «Старк Индастриз» финансируют часть проектов «Щита», поэтому за рамки протокола выходить не рекомендуется. Бартон, который на тот момент уже минут десять, как неконтролируемо гыгыкал над строчкой «...замеряя показатели напряжения в сети, я затылком почуял дыхание рока, но это была всего лишь Пеппер», тут же встрепенулся и попросил освежить в памяти собственно протокол.
— Мы не можем возвращать ему материал без веской причины, — устало напомнил Коулсон. — Директор Фьюри дал понять, что расценит такое, как неоправданное задерживание данных…
— Но ответить мы ему можем? — опробовал почву Клинт.
— Можем, — хором отозвались Коулсон и Романова.
— На фирменной бумажке отдела внедрения? — продолжал Клинт.
— Теоретически — да, носитель в протоколе не оговорен, — неуверенно согласился Коулсон.
— Фирменными чернилами отдела связей с общественностью?..
Коулсона всегда несколько пугало просветлённое выражение лица Клинта. Как правило, оно обозначало, что у лучника появилась какая-нибудь «гениальная» идея. В такие моменты Фил всегда начинал подозревать, что у Бартона где-нибудь в личном отсеке припрятано капище Локи.
Тони Старк, зевая, расписался в получении заказного письма и захлопнул дверь перед лицом «курьера». Посыльные «Щита» были настолько суровы, что отказывались давать документы под расписку Пеппер, так что приходилось встречать каждого лично. Тони вскрыл пакет, вытряхнул из него аккуратный, надписанный ровным почерком агента Коулсона конверт и, уже предвкушая развлечение, потянулся за ножом для бумаг. То, что Коулсон каждый раз умудрялся ему вежливо отвечать, перечисляя директивы и не пытаясь переходить на личности, было для Тони краше любого аттракциона. За каждой строкой явственно слышался зубовный скрежет. Читать такое было сущим удовольствием.
Тони вскрыл конверт, развернул заверенную печатью бумагу и начал читать.
Что-то заискрило в его разуме где-то на третьем абзаце. Потому что Коулсон так писать не мог. Тони глянул в конец письма — подпись и печать были на месте. Тони глянул в третий абзац. Строка: «Так что следующим вашим квестом, о, юный падаван, явно будет поиск отмазки для Фьюри по поводу той расхреначенной закусочной» никуда не делась.
Дальше было только хуже.
Неизвестно, какие вещества употреблял Коулсон, но в течение последующих двух листов официального письма он бурно одобрял стилистику написания отчёта («Жжоте, Старк, напалмом, не наглядеться, всем отделом угораем…»), выражал восхищение работой Тони («…а уж какой кайф делать ставки, убьётесь вы в этот раз или нет…») и рассчитывал на дальнейшее сотрудничество (« …и да пребудет с вами Сила!»). Истерика Старка усугубилась, когда он, вернувшись с кухни со стаканом виски и решив перечитать письмо, чтобы убедиться в его реальности, застал на журнальном столике плавно распадавшийся лист бумаги, с которого уже испарились все чернила, кроме подписи и последней строчки.
Она гласила: «Всем чмоки в этом чате!»
— Стоп, Коулсон, вы что, хотите сказать, что это чистой воды совпадение?
— Так точно, сэр.
— То есть, вы случайно написали ответ на отчёт Старка симпатическими чернилами на прототипе самоуничтожающейся от контакта с кислородом бумаги?
— Всё бывает, сэр.
— Вы в курсе, что Старк после этого посещал психолога?
— Сочувствую, сэр. Не знал, что он такой впечатлительный, сэр.
— Коулсон, ну мне-то можете сказать: идея Бартона, да?
— Не понимаю, о чём вы, сэр.
— Ну хоть что-то вы в своё оправдание сказать можете?!..
— Я никому не скажу, что вы тоже принимали в этом участие, сэр.
— Умеете вы уесть, Коулсон.
— Умею, сэр.
— Ладно, Фил, отомри. Напишешь в объяснительной, что Локи попутал. А Бартону с Романовой объяви мою личную благодарность. Под грифом секретности с ограниченным допуском, разумеется.
@темы: Это прекрасно, Активно любим автора!, Не палите контору, эр!, Фанфики
-
-
13.05.2012 в 21:09-
-
13.05.2012 в 22:06